Смерть мозга. Конец жизни?

Пожертвование органов – одна из тех тем, которые захватывают воображение, особенно когда в СМИ все больше распространяется новости о неожиданном пробуждении пациента из комы. Стоит ли следовать голландскому решению вопроса о согласии на донорство органов.

 История удивительного ребёнка из Англии

Ной Уолл – решительный четырехлетний ребенок. Он живет с родителями в Англии и на первый взгляд ничем не отличается от сверстников, смеется и играет – как и другие дети. Но в некотором смысле Ной – это медицинское чудо, поскольку он родился без мозга, а послеродовые исследования показали, что количество нервной ткани в черепе мальчика составляет всего 2%.
Его мать, еще беременная, после ультразвукового исследования узнала, что носит ребенка с расщелиной позвоночника, гидроцефалией и без головного мозга – большая часть головы ребенка была заполнена спинномозговой жидкостью, избыток которой мешал правильному развитию центральной нервной системы. Что ей предложили? Прерывание беременности, потому что все доступные медицинские знания указывали на то, что ребенок в таком состоянии не переживёт родов, а если бы каким-то чудом выжил, то остался бы инвалидом во всех отношениях.
Ной решил всех удивить. Вскоре после рождения он пережил две серьезные операции: имплантацию клапана, отводящего спинномозговую жидкость из его головы, и операцию на позвоночнике. Из-за расщелины мальчик прикован к инвалидной коляске, но другие прогнозы врачей не сбылись. Оказалось, что освобожденный от лишней жидкости мозг мальчика начал развиваться и уже занимает 80% черепа! Ной умеет считать, учится читать и каждый день осваивает новые навыки.

Человеческое тело вновь удивило ученых всего мира, доказав, как мало мы знаем о мозге.

 Голландский закон о донорстве

Современный уровень медицинских знаний определяет смерть мозга как предел жизни. Другого детерминанта у нас нет. Согласно закону, необратимое нарушение функции ствола мозга является основанием для определения необратимого прекращения мозговой деятельности. Это условие дает право врачам квалифицировать пациента как донора органов. Если пациент выразил свою волю при жизни, все просто. В противном случае врач спрашивает разрешения на пожертвование органов у семьи умершего, и ему часто отказывают. Родственники видят на мониторе запись сердцебиения, для них это доказательство того, что человек жив. Они выражают свое несогласие с донорством органов, и тогда врачу не остается ничего другого, как смириться с волей родственников пациента, что означает лишить ожидающего здорового органа пациента надежды.
С целью повышения возможностей трансплантации голландский парламент принял поправку к закону, которая делает каждого гражданина потенциальным донором органов. Поправка к закону, которая распространяется на всех голландцев старше 18 лет, вызвала волну дискуссий о донорстве органов и правах распоряжаться человеческим телом после смерти, которые дает себе государство.
До недавних пор каждый, кто хотел стать донором органов после смерти, должен был зарегистрироваться в базе данных доноров. После изменения закона каждый взрослый гражданин Нидерландов получит форму для заполнения, в которой он должен выразить свое возможное возражение. Если он этого не сделает, документ будет направлен повторно, а в случае, если гражданин все еще не воспользуется своим правом на волеизъявление, он в силу закона будет считаться донором органов. Целью поправки было увеличение количества доноров органов и трансплантатов.

По данным Голландского фонда трансплантологии, около 1000 человек в Нидерландах ждут трансплантации органов от умершего донора. Ежегодно около 150 из них умирают, не дождавшись.

После смерти потенциального донора врач, спрашивающий согласия у семьи умершего, часто сталкивался с сильным сопротивлением. Часто эмоции мешают родственникам принять трудное решение своевременно, а время играет одну из главных ролей при трансплантации донорского органа.

 Реакция голландского общества

Казалось бы, в такой прогрессивной и современной европейской стране, как Нидерланды, принятие нового закона будет воспринято общественностью с энтузиазмом, и реестр доноров будет стремительно расти. И тут, на удивление, законодатель просчитался!
Выяснилось, что уже в 2016 году, когда законопроект только обсуждался в нижней палате голландского парламента и проводилась информационная кампания, количество записей в реестре действительно начало увеличиваться – но они содержали отказы! Даже организованная «Неделя доноров», в ходе которой граждан призывали регистрироваться в базе данных доноров органов, оказалась контрпродуктивной: возражений было гораздо больше, чем форм согласия. Почему общество так отреагировало на новый закон? Причины становятся ясными, когда мы смотрим на уже действующие в Нидерландах правовые положения по другим вопросам, связанным с жизнью и смертью, и изменениям в мировоззрении, которые произошли в обществе.
Нидерланды – одна из немногих стран Европы, которая приняла закон об эвтаназии для граждан старше 12 лет, признав таким образом детей, отвечающих этому критерию, достаточно зрелыми, чтобы управлять своей жизнью. У голландцев естественным образом возник страх, что дети могут принимать решения в зависимости от того, какую информацию они получают о своем здоровье, поэтому нельзя исключать, что врач будет манипулировать ими, чтобы получить органы для трансплантации.
Кроме того, во всем мире возникает все больше и больше сомнений по поводу того, как выносится решение о необратимой смерти мозга, а доступ к научным публикациям в Интернете делает информацию общедоступной. Достижения медицины, в том числе регенеративной, показывают, что все больше и больше людей с тяжелыми травмами головы могут свернуть с дороги смерти. Сообщения средств массовой информации о впечатляющих пробуждениях из комы пациентов с диагнозом «смерть ствола мозга» доказывают, что мы еще не знаем всего о человеческом теле и его способности к регенерации.

Пределы возможностей человеческого организма

В СМИ широко освещался случай с Тейлор Холли, четырнадцатилетней девушкой из США, которая в сентябре 2011 года попала в аварию, и врачи констатировали смерть ее мозга. Они также начали оказывать давление на родителей подростка, чтобы те дали согласие на передачу органов для трансплантации. В связи с тем, что состояние пациентки не улучшалось, было принято решение отключить аппаратуру жизнеобеспечения, но, к большому удивлению врачей, девушка начала дышать самостоятельно. В течение следующих нескольких часов, после повторного подключения к респираторному аппарату, жизненные функции Тейлор начали возвращаться, а активность мозга выросла. На сегодняшний день, после длительной реабилитации, подросток ходит в школу и нормально развивается, хотя сразу после прихода в сознание ей пришлось все заново учить.
Человеческий мозг до сих пор скрывает множество секретов. И это одна из причин, по которой голландцы опасаются, что, несмотря на невероятно быстрое развитие медицины и технологий, определенные процедуры основываются на устаревших догмах. Жизнь показывает, что стандарты вынесения приговоров о смерти мозга уже не работают, а состояния, которые мы до недавнего времени считали необратимыми, таковыми уже не являются. И не все «возвращения из-за пределов миров» можно отнести к разряду чудес – они научно объяснимы и вызывают размышления: а что, если…?
Голосование по новому закону в Нидерландах показывает, что вопрос о донорстве органов и вынесении приговора о смерти человека не так ясен, как хотелось бы СМИ. За новый закон было отдано 38 голосов парламента, против – 36, что является явным признаком того, что общество разделено по этому вопросу.
Так или иначе, здесь сработал еще один социальный механизм, о котором в Нидерландах явно забыли – общество не любит принуждения. И навязывание своей воли государством, особенно в такой деликатной и сложной теме, уходящей в область вер и убеждений, должно было встретить сопротивление со стороны граждан. Что-то явно меняется в менталитете людей, поскольку глубоко секуляризованная нация, либеральная перед лицом большинства социально спорных явлений, так яростно начинает отстаивать право распоряжаться своим телом после смерти. Таких возражений против легализации эвтаназии, возможности заключения гомосексуальных браков и предоставления им права усыновлять детей, а также против принятия крайне либерального закона об абортах не было.

Закон о донорстве – социальная дилемма

Как видите, есть пределы, за которые не пойдет ни одно общество. Поскольку государство, с одной стороны, позволяет вам принимать решение о смерти, а с другой – лишает вас власти над телом, естественным следствием такого правового состояния является тревога за общество. Даже если мы не осознаем этого, изначальное чувство табу все еще сильно в людях, и есть аспекты, которые мы рассматриваем как нарушающие нашу частную жизнь. Нам нравится решать, но мы категорически против принятия решений за нас.
Новый закон также допускает злоупотребление – например, в случае людей, которые из-за психического заболевания не могут решать за себя. Тогда что?
Решение должно быть принято семьей или лицом, несущим юридическую ответственность. Что, если решение пойдет против воли человека, которого никто не слушает? Это порождает слишком много моральных дилемм. Вопрос о донорстве органов детей также остается открытым. Поскольку законодатель дает им право принимать решение об эвтаназии с 12 лет, как быть с возрастным периодом от 12 до 18 лет, когда родители должны дать согласие на посмертное извлечение органов у ребенка? Мы доверяем решение умереть детям, но не даём им право решать, что будет с их телом потом?
Мы так мало знаем о человеческом теле. Медицина и технологии, чрезвычайно развитые в последние годы, дают нам иллюзорное ощущение того, что мы контролируем все аспекты жизни. Бунт против нового закона тем более удивителен, поскольку мы говорим об обществе, которое из-за своих доминирующих либеральных взглядов принимает даже то, что неприемлемо в других частях мира. Но, как показывает пример Нидерландов, тем не менее существуют непреодолимые пределы даже для общества, имеющего законное согласие почти на все.

Тем более что смерть – одно из последних табу, границы которого мы не переступали.